Сели в маршрутку (их тут, на Волге, зовут газельками, независимо от марки). С меня взяли всего что-то около 250 рублей.
- За багаж, - пробормотал водитель, и мы поехали.
Соседи обсуждали производственные и бытовые происшествия. Они, как и положено волжанам, протяжно «акали».
Газелька неслась по дорогам, довольно убитым.
- В Перми дороги лучше, - подумал я.
Поскольку газелька ехала в совхоз, я попросил водителя сообщить нам, когда будет автовокзал. Отсюда ходил транспорт до жд вокзала.
Водителю моя просьба не очень понравилась. И было почему. Как я заметил, управляющие газельками мужики это, как правило, истинные мачо. Они молчат рулят, молча гудят тупым водилам на пути, и молча берут деньги. Объявлять остановки для них это что-то вроде Аустерлица для Александра Павловича Романова. И пассажиры должны об этом знать, иначе они и не пассажиры вовсе, а перевозочные объекты или субъекты. Причём мачо с газелек одинаковы во всех российских городах. Даже в Перми, городе с лучшим в России пассажирским городским транспортом.
Поэтому водитель не хотел ронять лицо подсказкой пассажиру. Но всё-таки через часик езды пробурчал: «Кому тут автовокзал, выходи на следующей!»
Тут мы пересели на троллейбус, неоднократно крашеный масляной краской разных колоров. Это обычное дело для техники, работающей со времён СССР. Кстати, в Самаре и трамваи такие же старинные.
Троллейбус покатил по Самаре, мы, отдав по 25 рублей за проезд, смотрели в окна. Обычный город. Если бы не древний салон, напоминающий о временах СЭВ и Варшавского Договора, можно было подумать, что мы никуда из Перми не уехали.
Однако тут я увидел табличку на доме с адресом, которого в родном городе точно нет – ул. Мичурина, дом 90, литера «Ы».
- Любопытно, - подумал я. – Очевидно, Самара не тот город, за который она себя выдаёт.
Так впоследствии и оказалось.
Конец первой части